Рекламные календарики «Массандры» на фоне прозы Марка Алданова

Журнал «Эхо планеты» пару лет назад под заголовком «Уберите Сталина с портвейна. Или сам портвейн» опубликовал сообщение из Оттавы:

«Канадцам не суждено толком расспробовать букет портвейна «Ливадия» крымского объединения «Массандра». Вино исчезло с прилавков, едва появившись из-за протеста конгресса украинских канадцев. На бутылке прямо под названием помещена фотография Сталина. Магазины успели реализовать только шесть бутылок по 40 канадских долларов за каждую»

Прочитав заметку московского журнала, я тут же отправился в винный магазин. В подвальчике исторического здания на углу Екатерининской и набережной на пристенных горках красовались бутылочки.

На отдельной полке — емкости белого стекла, оклеенные желто-золотыми этикетками: «White Muscat», «Pinot Gris», «Bastardo»… Вверху этикеток — репродукция фотоснимка «большой тройки», что был сделан в патио Ливадийского дворца.

А вот и портвейн «Red Port». Цена невелика — всего-то 25 гривен. Дешевле, чем в Канаде. Поспешил купить одну бутылочку на память…

И вот какой нежданный сюрприз привлек внимание. В придачу к покупке — календарный гостинец от «Массандры», мини-численник-сувенир.

В полном годовом комплекте 2005 года их — пятнадцать: десять вертикального расположения «картинки» и пять «горизонталей». На табличной стороне, украшенной очертаниями виноградного листа, шрифтом
мелкого кегля — строка: «Продукция выпущена в честь 60-летия Ялтинской конференции 1945 года».

Лицевая плоскость — общие планы дворцов, Ливадийского и Алупкинского, или фасада здания винзавода; и фотонатюрморты с бутылками и наполненными бокалами. Треть изобразительного поля занимает монтаж приглушенных неярким тонированием хроникальных
фотопортретов «большого политического терцета». Использовано пять различных снимков, схваченных тусклотой желтизны — как бы выгоревших от времени.

Серия открывается календарем-аллегорией. На предметном плане горделиво возвышается триумвират трех заклейменных ретро-бутылей Токая «Ливадия». Под ними — три вождя трех наций, гордо опершись на подлокотники полукресел, с легкой грустинкой в глазах размышляют о судьбах мира в ялтинском феврале 1945 года.

Мне сразу вспомнился рассказ под названием «Истребитель» писателя-эмигранта Марка Алданова, впервые опубликованный антисоветским издательством «Посев». Литературный герой Иван Васильевич зарабатывал на жизнь истреблением вредных насекомых в ялтинских домах и садах: » …В январе 1945 года по Южному берегу Крыма прошел глухой слух, будто скоро должны туда прибыть очень важные особы.

Приезжали новые люди, для которых у местных жителей отбирали помещения».

Марк Алданов иронично описывает сцену, когда НКВДист по прозвищу Пистолет, перемешивая русские слова с украинскими, за выпивкой передает приказ о выселении:

» — Да в чем дело? Кто такой приезжает?

— Черчилля ждут, Дуся, — сказал Пистолет, — Черчилля. Конференция буде.

— Что же, вы мою саклю отдадите Черчиллю? — со слабой улыбкой спросил Иван Васильевич, делая из вежливости тоже ударение на последнем слоге.

Пистолет засмеялся.

— Ты как полагаешь, охранять Черчилля треба? Та вже треба. Угораздило тебя, брат, поселиться у дороги. Я из уважения к тебе приехал предупредить за день. Других просто гонят в шею.

Выпив всю бутылку, Пистолет сообщил, что дело не в Черчилле.

— На Черчилля, ты сам понимаешь, нам с третьего этажа начихать. Лордам — по мордам! САМ приезжает, вот что!»

В конце концов у Ивана Васильевича все устраивается: и с жильем, и даже с работой. Ему поручают опрыскивание комнат дворца препаратами против клопов и тараканов.

В зале так называемой английской столовой- бильярдной во время официального завтрака, данного Президентом США Франклином Делано Рузвельтом, был сделан снимок, фрагментарно попавший на календарик.

Безупречна изысканная протокольная сервировка стола. Отблескивает серебром фраже, радует глаз белизна фарфора и салфеток, бликует свет на стекле фужеров и рюмок. Отчетливо видны фигуры официантов и метрдотеля (сомелье?).

За столом рука об руку (слева направо) — Иосиф Сталин, Франклин Делано Рузвельт и Уинстон Черчилль. К яствам еще не приступали. Сидящий визави госсекретарь США Стеттиниус поднял правую руку с
бокалом. Сэр Черчилль, нацепив окуляры, вычитывает с листа то ли меню, то ли тезисы очередного тоста.

Своеобразной прозаической интродукцией, полной сарказма, в алдановском рассказе является внутренний монолог от лица Уинстона Черчилля во время застольных возлияний:

«Он заранее знал, что когда подадут бурду, президент пошутит, что после ухода в отставку станет комиссионером по продаже этого «дивного вина» в Америке и наживет миллионы; при этом все рассмеются».

Члены советской делегации «оглядывались на Сталина, можно ли улыбаться, и почти оказывалось, что можно и должно». «Впрочем, большая часть времени за столом проходила в молчании, произносились тосты, их всегда бывает много, в промежутках между тостами все ели и разговаривали. Еда была превосходна».

И тут же, на соседних страницах, писатель приводит диалог относительно ассортимента вин и закусок к ним, подслушанный в ялтинском гастрономе:

«Съестных припасов в лавках было мало. Иван Васильевич купил все, что мог достать.

— Нет ли икры?

— Икры, гражданин, нет. Гитлер всю слопал».

Обратим внимание на один из «вертикальных» мини-календарей. Над групповым портретом «антигитлеровского трио» — изваяние привставшего на передние лапы царя зверей, современный кадр, сделанный у южного фасада Воронцовского дворца, что был резиденцией делегации Великобритании.

Как бы поясняя картинку календарика, Марк Алданов пишет: «Мраморные статуи изображали разные моменты жизни льва: лев спит, лев просыпается, лев рычит, лев готовится к прыжку». Отчаяннейший поступок
совершает литературный истребитель тараканов, когда, напившись пьяным, исторгает крик, что товарищ Сталин, мол, тоже истребитель (людей). «Да, за все бывает расплата, кроме того, за что расплаты не бывает. В известном смысле, может быть, когда-нибудь зарычит и наш лев», хватив из стакана, философствует алдановский герой.

Почти полвека после смерти писателя минуло, когда подсохли типографские краски, легшие на календари из-под валика офсетной машины. Оттуда, из прошлого, без промаха поражающий цель стрелок Марк Алданов пророчески метко «угодил» своей цитатой в самую суть произведения рекламистов-искусников из НПАО «Массандра». Календарный артефакт ялтинских виноделов — символическое осмысление, мистически точное материализованное воплощение вещей цитаты. Что ж, календарно-цитатная связь сквозь толщу лет — за пределами нашего разумения.

Три календарика из этого же комплекта задают «задачку на внимательность». На фоне снятого с высоты полета птицы Ливадийского палаццо — хроникальный снимок трех персон. Иосиф Сталин, Франклин
Рузвельт и Уинстон Черчилль, одетые по-летнему легко, позируют фотографам, уютно рассевшись на террасе советского посольства в Тегеране, в конце 1943-го. А вот — еще парочка календарных «qui pro quo» (одно вместо другого). Улыбаясь в объективы, дружественно пожимают
руки Уинстон Черчилль, Иосиф Сталин и… Гарри Трумен. Но было это у дворца Цецилиенхоф, в Потсдаме, а вовсе не в Ливадии!

Обозревая календаротеку «Массандры», невольно останавливаешься на мысли о том, что в них, в календариках этих, раскадрированы малые, но содержательно сложные фрагменты. Настоящего, амбивалентного великому прошлому, которое мы имеем возможность вспомнить. Стоит лишь приподнять крышку альбома с коллекцией календариков…

 

Оставьте первый комментарий

Отправить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован.


*